Вряд ли какой-либо другой игрок дортмундской «Боруссии» пережил столько взлетов и падений за последние два года, как Юлиан Брандт. В эксклюзивном интервью 25-летний парень рассказывает о давлении, о Марко Розе и о своей новой прическе.
После субботней победы во Франкфурте Эрлинга Холанда в твиттере попросили подстричься. Он ответил простым «Нет». Ваши волосы также значительно выросли. Что фанаты говорят о Вашей прическе?
Мнения на этот счет расходятся (смеется). Судя по всему, короткие стрижки сейчас очень популярны и пользуются успехом. Но и ответ Эрлинга тоже очень хорошо подойдет.
Некоторые спортсмены вносят изменения в свою внешность, чтобы показать желание что-то изменить. Какая причина была у Вас?
Особенной причины, по которой я отращиваю волосы, не было. В какой-то момент я просто подумал: да ладно, ничего страшного. Эрлинг отращивает волосы с тех пор, как в марте 2020 года началась пандемия коронавируса. Во время первого карантина у нас всегда были тренировки по двое. И тогда он сказал: пусть они растут. Для него это долгосрочный проект. У меня же это длится уже восемь или девять месяцев. Но я не настолько тщеславен, чтобы думать: на поле я выгляжу по-дурацки, и теперь мне снова надо бегать с короткими волосами.
Ваш прошлый сезон был, как с пропадающим изображением: смешанный. Что пошло не так?
Там дело было не в одном большом моменте, скорее всего, во многих мелких аспектах. Мне было очень тяжело, потому что сезон завершился играми без зрителей. И я не делаю из этого секрета: предпочитаю играть перед 50, 60, 80 тысячами зрителей. Но, конечно, были и другие вещи, которые касались меня лично. Это совершенно точно был не мой год. Я не мог войти в нормальную колею, и боролся с самим собой. А если попадаешь в яму, то выбраться из нее не так-то просто. Затем произошла смена тренера Люсьена Фавра на Эдина Терзича. В итоге, произошло несколько вещей, которые мне не подошли. Я поклялся себе, что приму все это, как есть. И я не хочу думать об этом, как это было раньше. Это был хороший опыт для меня. Благодаря этому я многому научился. Было непросто, когда многие люди начинают тебя мучить или спрашивают, есть ли у тебя будущее в клубе. Это окончательно сформировало меня. И теперь я оставляю все это позади и смотрю только вперед.
Насколько сложно было из-за того, что проблемы с формой длились почти весь сезон?
Разочарование было очень большим, это совершенно точно. Часто случалось так, что я приходил домой и был недоволен. Ментально я справлялся с этим неплохо, потому что мне все было понятно. Я продолжал доверять себе. Потому что я знал, что наступит момент, когда все снова станет лучше. Речь идет о том, чтобы гнуть свою линию даже во время таких этапов. Конечно, я сознаю, что мне нужно еще адаптироваться. У каждого тренера есть определенные требования. Некоторые вещи зависят от того, как вы лично хотите развивать свою игру, а некоторые вещи также необходимо адаптировать к вашему стилю игры. Я это знаю. Но я никогда в жизни не был тем, кто полностью изменился или изменился так, как этого хотели другие. Я играю в футбол так, как сам считаю правильным. И так я поступал на протяжении всей своей жизни, и это привело меня туда, где я сейчас нахожусь. Я прекрасно осознаю, что еще во многих аспектах могу прибавить. И, несмотря на все это, было очень тяжело.
Марко Розе недавно снова сказал, что команда должна научиться лучше справляться с неудачами, в том числе и на протяжении всех 90 минут. Насколько злят Вас ошибки в игре? Как скоро Вы можете о них забыть?
Наша текущая игровая философия помогает в этом. Тренер требует, чтобы мы немедленно забывали об ошибках и сразу же снова оказывали давление на соперника. Таким образом, тебе не придется долго думать о том, что произойдет. Лично я люблю рисковать. Я не люблю играть назад (отдавать передачу назад). Это никогда не было моей натурой. В результате этого ошибок, вероятно, будет больше. Но самое главное — это реакция. Я вообще не нахожусь в противоречии с самим собой, но если мои ошибки, как в игре с «Гертой», приводят к пропущенным голам или имеют негативные последствия, то меня это очень беспокоит. После игры я был очень недоволен. Так или иначе, но я пытаюсь изменить ситуацию с помощью действий впереди. В конце концов, это моя работа. Конечно, есть цель максимально снизить количество ошибок.
В играх без зрителей, будучи репортером, на поле можно услышать реплики от Вас и Ваших товарищей по команде, а также от тренеров у кромки поля. Нет той атмосферы, энтузиазма, ощущений и вообще всего того, что делает футбол таким, какой он есть. Как Вы это воспринимаете?
Думаю, болельщикам уже надоело, что нас, игроков и тренеров, так хорошо слышно. В конце концов, это происходит не на полях любительского футбола. Разговариваем друг с другом, может быть, ссоримся, и, в лучшем случае, поддерживаем друг друга, и затем мы снова двигаемся дальше. В перспективе, конечно, хотелось бы, чтобы снова были полные стадионы. Когда ты где-то играешь, ты хочешь в полной мере насладиться этим, в том числе и атмосферой. Когда я ухожу, то предпочитаю постоянно слышать крики болельщиков, а не только моих товарищей по команде.
Насколько коронавирус изменил жизнь футболиста Юлиана Брандта и молодого человека по имени Юлиан Брандт?
Люди больше сконцентрированы на себе. Это настоящий опыт. Сейчас я гораздо больше времени провожу дома. Время, проведенное с семьей, стало для меня еще более ценным. Мои родители не были на стадионе уже два года, и мы стали реже видеться. Я здесь уже два с половиной года. За это время я смог в течение восьми-девяти месяцев в полной мере ощутить атмосферу стадиона «Боруссии», что, конечно, довольно грустно, если честно. Другие игроки, такие как Джуд Беллингем, никогда не играли при полных трибунах. Вы принимаете это таким образом. Лично я не придаю слишком большого значения этой теме. Я просто надеюсь, что когда-нибудь появится свет в конце туннеля. Летом болельщики ходили на стадион, а зимой снова все закрыли. И, надеюсь, в долгосрочной перспективе найдутся решения получше. Но теперь я не лежу ночью в постели и не думаю: «Это все отстой» и не позволяю себе расстраиваться. Когда-то это должно закочиться.
Летом у Вас был положительный результат на коронавирус. Это был шок? И как прошла изоляция?
У меня не было симптомов. Я старался как можно больше двигаться и старался извлечь из этого максимум пользы. Для меня худшей частью была изоляция. 14 дней дома были очень тяжелыми для меня. У меня же не дом с садом, а квартира. Поэтому карантин был очень тяжелым и раздражающим.
У Вас инфекция была как раз перед началом сезона. Тем не менее, Вы провели хороший шестимесячный отрезок. Что послужило причиной этого? Насколько велика в этом заслуга Марко Розе?
С одной стороны, Марко Розе вселяет в меня огромную уверенность, а с другой стороны, он очень многого от меня требует. У него очень большие ожидания. Мы часто разговариваем друг с другом наедине. Он также часто критикует меня, но всегда очень уважительно и доходчиво. У него очень хорошее отношение не только ко мне, но и ко всем игрокам. Он хорошо оценивает ситуацию, и у тебя всегда есть ощущение, что он защищает тебя. Даже если совершаешь ошибку. Я очень высокого мнения о нем как о тренере. У меня огромное желание отблагодарить его за все, что он делает для меня, как тренер, голами и голевыми передачами. Их количество должно быть больше, потому что я должен наверстать упущенное после прошлого сезона (смеется). Вся тренерская команда создает семейную атмосферу с высокими стандартами и с прямой критикой, с которой может сама столкнуться. Мы получаем удовольствие от игры под руководством Марко Розе. И я также верю, что из его представления о футболе может получиться что-то действительно хорошее. Мы еще не до конца претворили в жизнь его идею, на это потребуется еще немного времени.
Ваша игра на протяжении 90 минут очень нестабильна, например, в Берлине перед Рождеством. Чему Вы это приписываете?
Не хотелось бы оправдываться, но такие игры случаются всегда. Но, конечно, я осознаю, что мне нужно еще больше совершенствоваться. Например, мне приходится еще агрессивнее работать с мячом. Я немного заигрываюсь. Некоторые видят опасные зоны иначе, чем я. Так что для меня важно быть еще более добросовестным в отношении контроля мяча. Это вещи, которые всегда находятся у меня на примете, и я стараюсь делать их лучше на каждой тренировке. В первой половине сезона для меня была очень важна тенденция, и это было правильно. Для меня это самый важный критерий, и я хотел бы снова улучшить его во второй половине сезона. В игре в Берлине я, в какой-то степени, был причастен ко всем пропущенным мячам. Я, конечно, представлял себе это по-другому. Время было тяжелым, потому что после этого были зимние каникулы, и я держал это в себе целых две недели.
Перед игрой с амстердамским «Аяксом» Вы говорили о «небольшой грязи», которая проникла в дортмундскую «Боруссию». Насколько грязной и насколько чистой должна быть игра «Боруссии», чтобы добиться успеха во второй половине сезона?
С мячом она должна быть как можно чище, а без мяча она должна быть, соответственно, более грязной. Конечно, речь идет не о том, чтобы ломать соперников или набирать желтых карточек. Речь о том, чтобы не мириться со всем этим. Соперник должен чувствовать, что мы гораздо жестче, чем он. Но мы не та команда, которая делает все возможное, чтобы так воздействовать на наших соперников. Мы команда, в которой много игроков, которые хотят играть в хороший футбол. Это не сделает Артуром Видалем меня, Рафаэля Геррейро или Торгана Азара. Для нас очень важно, чтобы мы, хотя бы частично, прибавили в этом направлении. И, я думаю, что мы можем стать жестче. Потому что это подходит к нашей игре без мяча. Потому что тогда у нас будет качество, чтобы проявить себя и забить много голов. Джуд и Эрлинг сделали почин в матче против «Айнтрахта» (смеется).
Однако в той игре у Вас иногда возникало ощущение, что «Боруссия» выиграла бы от Артуро Видаля. После того, как стали уступать в счете, изначально не создавалось впечатления, что команда сможет быстро переключиться.
Мы пока еще достаточно легко сбиваемся с курса. В первые десять минут мы чувствовали, что все под контролем. После пропущенного гола у нас сразу же возникло ощущение, что дела идут не очень хорошо. Мы были расстроены, пришлось встряхнуться, и снова налаживать игру. Если бы соперник был посильнее, то тогда могло очень быстро закончиться и пропустить второй и третий гол. В этом плане мы должны продолжать развиваться. В таких ситуациях важно поддерживать высокий уровень фрустрации, оставаться верным своей игре, верить и сохранять позитивный настрой. Были моменты, когда во Франкфурте мы могли проиграть со счетом 0-2 или 0-3, и при этом не забив и гола. Но мы сумели вытащить игру в самом конце, так что я совершенно точно вижу, что мы развиваемся.
В своем анализе после игры во Франкфурте Марко Розе выделял положительные стороны или же затронул больные места?
В качестве обратной связи тренер обычно дает нам набор вещей, которые мы сделали очень хорошо, и аспектов, над которыми нам еще нужно поработать. И он всегда попадает в цель. Я думаю, что он не был удовлетворен игрой. Он набрал много очков по итогам игры во Франкфурте, но он также хорошо оценивает ситуацию. Это была первая игра в новом году, и по итогам первой половины было сложно. Но то, что мы переломили ход игры, можно отметить с положительной стороны. Одни только негативные моменты не помогут нам в подготовке к игре с Фрайбургом. В конце концов, еще можно свести к минимуму ошибки, подобные тем, которые были во Франкфурте. Нам срочно нужно решить этот вопрос, потому что мы не можем себе позволить терять очки.
Как Вы оцениваете критику извне по сравнению с критикой внутри команды? Это слишком сложно для Вас?
Мы все еще в Кубке Германии, и это нормально. (интервью было дано до провала в Гамбурге). Что касается Лиги Чемпионов, то критика была полностью оправдана, потому что мы стремились выйти из группы. В Бундеслиге до зимнего перерыва мы были в хорошем положении с точки зрения набранных очков. И их могло быть еще больше. Но иногда у меня возникает чувство, что не только в Дортмунде, но и во всей Германии от нас ждут, что мы наконец-то справимся с трудностями и сможем побороться за титул до самого последнего тура. Но не все так просто, как можно было себе представить. «Бавария» играет очень хорошо, с невероятным уровнем стабильности, и, к сожалению, мы несколько раз потеряли очки. Несмотря на все законные ожидания, критика иногда мною воспринимается очень легко. Несмотря ни на что, эти большие ожидания могут сделать нас лучше. У нас тоже высокие требования к себе. Когда мы общаемся друг с другом в раздевалке, то мы стремимся к максимуму. Мы не говорим о том, что нам будет достаточно, если мы финишируем вторыми, третьими или четвертыми, дойдем до полуфинала Кубка Германии и 1/8 финала Лиги Чемпионов, а затем вылетим. Поверьте, мы предъявляем к себе максимальные требования.
Во второй половине сезона для многих игроков, включая Вас, многое будет поставлено на карту. Ключевое слово – сборная. Вы вернулись в нее только в ноябре, пропустили почти всю квалификацию к ЧМ-2021 и 14 игр. Каково в это время быть сторонним наблюдателем? А какие Вы видите перспективы на чемпионате мира в Катаре?
Конечно, для меня это был необычный опыт. Но за это время я также смог многому научиться. Теперь я вернулся, и у меня хороший контакт с Ханси Фликом. Он сразу связался со мной и поделился со мной своим взглядом на вещи. Он четко сказал мне, чего он от меня ждет. У каждого есть шансы попасть в команду. Он очень внимательно следит за всеми игроками. Конечно, чемпионат мира – это настоящее событие. Я уже был на чемпионате мира, и даже при том, что он не удался, это было то, о чем мечтал с самого детства. Пока все идет, как надо. А до нового еще далеко. Мы в начале года, а чемпионат мира только в ноябре.
К тому времени какой длины будут Ваши волосы?
(смеется) Пора остановиться. Они больше не будут расти. Я не буду похож на Эрлинга. В какой-то момент наступит время, когда я снова их обрежу, потому что они меня раздражают. Но сейчас пока еще зима, и волосы помогают согревать голову.